Рон Херман о четырех десятилетиях розничного кинотеатра в Лос-Анджелесе

Флагманский магазин Ron Herman на 8100 Melrose в Лос-Анджелесе является символом розничной торговли, даже несмотря на то, что его основатель отошел от бренда, который он создавал на протяжении четырех десятилетий. В 2012 году он получил лицензию на свой бренд от Sazaby League Ltd. В Японии, где сеть расширилась до 27 магазинов, он полностью продал компанию японскому конгломерату в 2019 году. Новый главный исполнительный директор в США Тоши Фудзита и директора по закупкам Ами Лассер и Рубен Леал возглавили ребрендинг Ron Herman как раз к 45-летию компании. Тем временем WWD взяла у Германа первое интервью после продажи, чтобы узнать его мнение о том, почему он ушел, как у Sazaby обстоят дела с ребрендингом и что ждет розничную торговлю дальше.

WWD: Почему вы продали компанию в 2019 году, и сделали это так тихо?

Рон Херман: Это не сильно отличается от того, как я управлял своим бизнесом. Здесь есть место для прессы, которая по-разному относится к разным предприятиям. ..Идея «пресса ради прессы», то, как это работает сейчас, когда вы должны публиковать посты каждый день, — это не было практическим правилом для таких магазинов, как мой, стремящихся к статусу.

Статус приходит вместе с таинственностью и магией, и нашим секретом было то, что мы все, как розничные продавцы, не выдаем своих секретов. ..Многое изменилось. Раньше я конкурировал с другими магазинами, похожими на те, которые продавали то же, что и я.

Но затем сама природа конкуренции изменилась, и те же поставщики, у которых я покупал, стали конкурентами. Это уникально. Я решил уйти по-тихому, и это решение было принято в сотрудничестве со мной и Коки Майном, главой Лиги Сазби в Северной Америке. Он построил бизнес в Японии, и не в одиночку, а с командой. Мы решили действовать тихо, потому что, честно говоря, если ваша цель — заботиться о своих клиентах, то, рассказывая им о том, что вы делаете для поддержания своего бизнеса, просто делайте это! Если они заметят изменения, объясните это, если они не заметят, не объясняйте этого. В нашем случае это дало им время познакомиться с Америкой, потому что у них не было никакого бизнеса за пределами Японии.

Первоначальное решение о совместном открытии бизнеса было принято в конце 2008 года в комнате, где были только мы вдвоем и переводчик. Я наблюдал за Коки, и он изливал мне душу. Это было не о бизнесе, а о чем-то личном, наполненном страстью и эмоциями. Сделку нужно было оформить чернилами на бумаге. В то время я не был уверен, но с годами выяснилось, что я начал думать об этом как об устрице, может быть, я положил туда песчинку, но они вырастили жемчужину и отполировали ее. Когда они открывали от одного до трех магазинов в год [в Японии], это было много.

И мы разработали не только бренд Ron Herman, но и смежный бренд RHC, и это очень сложная задача. Примерно с 2016 года я начал понимать, что мои дочери не хотят брать на себя управление бизнесом, и мне нужен был естественный преемник. Мы с Коки стали общаться так, как будто он был моим сыном, и в процессе мы сблизились, в отличие от компаний, продающих корпоративным способом. Это была передача семейного бизнеса, которым владела и управляла крупная корпорация, но мы надеялись сохранить нашу природу, ценности и основной дух.

WWD: Вы на 100 процентов вышли из бизнеса?

Р.Х.: У меня нет финансовой заинтересованности, но я никогда не останусь в стороне. Я ничего не покупаю и не занимаюсь товародвижением. Я не обязан ходить в магазины, у меня нет арендодателя, сотрудников или инвентаря. Но я эмоционально заряжен на всю оставшуюся жизнь. Пятьдесят лет я провел в этих четырех стенах. Я никогда не расстанусь со своими воспоминаниями. WWD: Какие у меня самые лучшие воспоминания?

Р.Х.: В этом есть пара моментов, моя семья действительно работала в магазине. Моя жена Кэрол работала со мной на протяжении всей моей карьеры, я познакомился с ней в магазине, мы поженились в 1976 году, когда мы основали Ron Herman Corp. Мои дочери работали в магазине. И еще есть группа людей, которые работали со мной, которые в дальнейшем занялись чем-то сами: кто-то модой, кто-то недвижимостью, финансами, у кого-то родились дети. Если бы я устроил встречу выпускников, мне пришлось бы арендовать стадион «Доджер стэдиум». Одним из величайших удовольствий было то, что они приводили друзей и семьи в магазины и рассказывали истории. Но самое главное — это дружба. В 1980-х я был в Японии с [основателями Barneys в Нью-Йорке] семьей Прессман, только я и они открывали для себя разные вещи. Они были там, и я путешествовал с покупателем джинсовой одежды, который также был басистом, и мы посетили множество ночных клубов. А еще есть дизайнеры. Когда я впервые приехал в Италию, мне посчастливилось познакомиться с группой Genius. В этой группе было семь брендов. Режиссерами были Адриано Гольдшмид и его жена Розелла, дизайнер. Адриано снимался в «Голди», а Ренцо Руссо — в «Дизеле» и «Реплее». Они не привыкли к тому, что американцы приезжают в Италию и покупают джинсы. Мы были одними из первых, то же самое можно сказать и о Girbaud. Я познакомился с Генри Кюиром, который изготавливал галстуки из крашеной кожи. Я помню всех этих невероятных людей. Я не могу назвать вам стоимость джинсов, но могу сказать, что мы с Вольфгангом Маухом летели на частном самолете в Сен-Тропе, чтобы открыть магазин Lothar’s. Мы не спали пять дней!

WWD: Вы уже заходили в магазин?

Р.Х.: Я заходил в магазин три раза.. не для того, чтобы поработать, не для того, чтобы комментировать, но я все-таки прошелся по магазину.

Мне нравится, что они сделали. Я думаю, что больше всего я горжусь тем фактом, что бренд Ron Herman and the store сделал свой первый шаг в будущее. Мне нравится быть лидером, а не последователем. Они достигают этой цели. У них одинаковое видение и миссия. Когда я впервые приехал в Японию, мне было трудно объяснить людям, чем Рон Херман отличается от других. Это все равно что попасть на фильм “Аквариум с акулами. ”Из-за языкового барьера, даже если люди, с которыми я общался, разделяли мои взгляды на бизнес, моду и жизнь, общаться было сложно. Мне повезло, что меня представили Джону Муру, и он взял то, что я хотел сказать, и перевел это визуально. Мне нужно было кое-что взять с собой, чтобы поговорить с людьми. Я встречался с сотрудниками, сотнями людей, и использовал инструменты, чтобы объяснить, что, по моему мнению, было в характере Рона Хермана: что счастье — это цель не только для них, но и для клиентов, что Рон Херман не верит в слово “стиль жизни». ”Я хотел назвать это “стилем жизни”, потому что это все, что вы делаете, что вы читаете, ваша мебель, ваш дом — это стиль вашей жизни.

Мне нравится то, что Япония создала с помощью всех этих инструментов, и то, что они придумали сейчас. Если вы возьмете принцип “сегодня прекрасно” и приложите усилия и опыт, а также то, что вложила Япония, то в результате вы получите эволюцию в принцип “любовь — это для завтрашнего дня».

Это включает в себя заботу об окружающей среде, обществе, клиентах и персонале. Я думаю, что эта философия станет той ступенькой, которая позволит нам не поддаться соблазну нынешнего климата розничной торговли. В нашей индустрии происходят вещи, которые могут быть разрушительными. Я видел, как это случилось с Barneys, и я не хочу, чтобы это случилось с Роном Херманом. WWD: Что стоит за любовью между Японией и Калифорнией?

Р.Х.: Мы не единственное место, где люди занимаются серфингом, где есть пляжи, горы или винодельческая страна. Мир полон этого, но в Японии я почувствовал, что людям нравится мечта, и это была не американская мечта, а калифорнийская мечта. Мы представляем совершенно иной подход к жизни. Южная Калифорния олицетворяет для японцев мечту об образе жизни — здесь больше пространства, больше светит солнца, они наслаждаются нашей кухней и нашими автомобилями. Они хотят погрузиться в эту мечту. Я родился и вырос здесь, первым окончил среднюю школу Palisades High School, помню, как жил в Венеции, когда Hobie и другие серфинговые компании только начинали свою деятельность. Моя история была правдивой. Мы не можем сказать, что бренд является подлинным. Человек является подлинным. История моды в Лос-Анджелесе, настоящей моды Лос-Анджелеса, восходит к началу 1970-х годов. Я помню, когда открылся первый дизайнерский магазин, им была Тори Стил, именно так «Родео Драйв» стал «Родео Драйв». Мне было грустно видеть, как Теодор ушел из жизни. Я знал его и его семью. Нам в Ron Herman очень повезло, что мы там, где мы есть сегодня, это чудо. WWD: Вы все еще ходите по магазинам?

Р.Х. : Я не хожу по магазинам, мой гардероб действительно переполнен, и я не планирую продавать это на Poshmark или eBay. Так что я бы не считал себя любителем покупок. Я вырос, нося кроссовки Vans, футболки с одним карманом от J. C. Penney и Levi’s, и я все еще верен этому. Я не был тем, кого можно назвать модным, но я слежу за модой до последнего сантиметра. Я по-прежнему увлечен этим. Я могу сказать вам, что, когда Сара Анделман потратила 12 месяцев на то, чтобы закрыть Colette в Париже, она сделала это самым благородным образом. Я по-прежнему слежу за модой и историями, стоящими за модой. Это не просто бессмысленная выдумка, я верю, что это то, что удовлетворяет потребности людей и может сделать их счастливыми. Вот почему важно вернуться к покупкам в магазинах. Хотя я понимаю удобство онлайн, ничто не может заменить опыт работы в хорошо продуманной торговой среде, где вы весело проводите время и общаетесь с людьми. Мы ничего не берем за вход, и вы можете оставаться здесь весь день и примерять одежду со всего мира. В Диснейленде они стоят 75 долларов!

Я часто ездил по Мелроуз и видел, что происходит. Многие магазины закрылись, и, возможно, для некоторых из них это было нормально. Возможно, если вы не являетесь магазином ААА, лучшим из лучших, вам не стоит заниматься бизнесом. Чтобы быть в бизнесе, вы должны быть лучше. Что, если качественный продукт, мерчандайзинг и планирование требуют от вас быть настоящим профессионалом, просто чтобы открыть свои двери и оплатить аренду? Maxfield не изменился. Это тот же магазин. Вы заходите в Chrome Hearts, там нет вывески, но люди знают, что она там есть. Из того, что мы пережили вместе, можно многому научиться. Кое-что из того, что мы узнали, поможет нам двигаться в будущее. WWD: Будет ли Рон Херман по-прежнему выступать в Melrose через 45 лет?

Р.Х.: Мне было бы приятно, если бы мои внуки увидели этот бренд на здании и сказали, что это они, мои дедушка и бабушка, основали его.